[Макси]

Он плыл быстро. К берегу. К жизни.
Коренастый блондин с татуировкой на плече то вспархивал над водой, то погружался в нее.
- Как я уже говорил, у каждого есть свое предназначение, - спокойно сказал хозяин клуба, продвигаясь по берегу, брезгливо обходя водоросли и разный мусор, выброшенный на берег. – И если ты создан для чего-то, этого не изменить.
Иван Петрович, крупный мужчина средних лет, а заодно и крупный акционер собственного акционерного общества, протер лысину и шею большим платком.
Солнце стояло высоко. Яркое, экзотическое светило нещадно пекло.
- А можно пойти туда? – Толстяк указал на постройки, стоящие недалеко от джунглей.
Там были кондиционеры, холодное пиво и креветки.
Хозяин куба, повернувшись, обвел его немного насмешливым взглядом поверх очков и спросил, изогнув бровь:
- А вам неинтересно, чем закончится спор, Иван Петрович? – он сделал ударение на третьем слове.
- Мне все равно, - облизнув губы, не отрываясь от коттеджей, ответил он.
- Тогда идите.
Как только его фигура скрылась за одним из коттеджей, Владимир Львович задал вопрос:
- Кто-нибудь еще желает покинуть нас?
Все члены клуба замотали головами.
- Тогда продолжим экскурсию. – Он сделал приглашающий жест, после чего двинулся по берегу.
Алексей оглянулся. Клуб никто не покинул. Даже впечатлительный Георгий, оказавшийся всего лишь каким-то клерком, остался.
Сейчас все они шли чуть поодаль от Владимира Львовича, наблюдая за тем, как мужчина все быстрее приближается к ним. Воды будто обходили его, так мощно он рассекал волны.
- А откуда мы знаем, что это не фикция? – спросил Арнольд, чью фамилию Алексей так и не узнал. Он был в тонкой белой рубашке без рукавов и летних брюках. На лице сверкали дорогие черные очки, от одного взгляда на которые у мужчины появилось желание снять и выкинуть свои.
- Вы не знаете, - невозмутимо ответил Владимир Львович. – Также как мы не знаем, учует ли его одна из акул, обитающих в этих водах. Но разве это не добавляет вам интереса?
Арнольд усмехнулся, отсалютовав бокалом с чем-то желтым и фруктовым.
- А что он так быстро плывет? – спросил Георгий. Он был в синих шортах и просторной майке.
- Наверное, спортсмен, - предположил Аристарх Ньютонович. На нем была, как всегда, шляпа, только соломенная. В руке он держал трость.
- И лучший притом, - вставил свое Леонид, явно сам бывший спортсмен.
Хозяин клуба кивнул, соглашаясь с членами.
- А если был лучший, зачем пришел… - начал было Георгий, но запнулся.
- К нам? – закончил перешагивающий через большую кучу мусора Владимир Львович. – Резонный вопрос, Георгий Валентинович… Люди приходят к нам независимо от возраста, профессии и социального положения.
- А почему они приходят к вам? – глухо спросил великан.
- Сюда приходят те, кому плохо, те, кто устал, те, кто запутался.
- А если я не отношу себя к этому разряду, - полувопросительно сказал Георгий.
Хозяин остановился. Оглянулся, прищурено обвел всех взглядом.
- Вы все так или иначе относитесь к этим, как вы сказали, разрядам.
Члены клуба замолчали. Арнольд отпил из бокала, Георгий отвернулся, делая вид, что изучает события, разворачивающиеся в море, Аристарх хитро улыбнулся, Леонид почесал в затылке, а Алексей пытался понять, что именно имел в виду хозяин.
Они двинулись дальше.
- Смотрите! – громогласно воскликнул Леонид.
А смотреть было на что.
За пловцом, уже проплывшим приличное расстояние, показался плавник.
Хозяин вздохнул.
- Это что? – спросил первым Георгий, сжав кулаки.
- Это именно то, о чем вы все подумали.
Акула была еще не близко, но уже нагоняла спортсмена.
- Но что она здесь делает? – не унимался клерк.
- Питается, - ответил Арнольд, шумно отпив из бокала.
- Но он же умрет, - вырвалось у Алексея.
- Он знал, на что идет, - повернувшись к нему, сказал хозяин.
Леонид, этот великан в летнем спортивном костюме, вытянулся во весь свой исполинский рост и прищурился. Проведя рукой по лбу, он выдал:
- Он устал.
Аристарх кивнул, присел на один из стульев, любезно расставленных по линии берега.
Остальные остались стоять.
Послышались крики. Это блондин, оглянувшись, увидел свою смерть. У нее были плавники и полный рот острых зубов.
Но все же он поднажал.
- Ничто так не придает тяги к жизни, как приближающаяся смерть, - изрек Владимир Львович, посмотрев на часы.
- Vita nostra brevis est, - сказал тихо Арнольд.
- И поэтому нужно ценить ее, - кивнул тот.
Плавник еще продолжал маячить, хотя линия светлой воды, где берег поднимался выше, уже начался.
- Похоже, хищник тоже не хочет сдаваться, - с улыбкой сказал Аристарх.
Георгий пробежал мимо.
- Что вы делаете?
- Ищу палку, чтобы прищучить гадину, если она выберется на берег.
- Не будьте глупцом, - презрительно задрал губу Арнольд, - она не выйдет на берег.
- Вы уверены? – он оглянулся. Лицо красное, волосы всклочены, руки дрожат.
Хозяин клуба удивленно распахнул глаза, направился к мужчине, на ходу запуская руку в карман.
- Боже мой, да вы слишком впечатлительны, Георгий. Примите вот это, - он дал ему какую-то бумажку, судя по всему, упаковку таблеток.
- Что это?
- Успокоительное.
Пока член клуба дрожащими руками закидывал таблетку, хозяин произнес:
- Я, право слово, начинаю думать, что наш куб вам не подоходит.
Он сказал это очень серьезно, без улыбки или поднятой брови, заглядывая в лицо Георгия.
- Я остаюсь, - твердо сказал он, выдержав взгляд.
- Я так и думал.
Когда он шел обратно, лицо его было такое же, только Алексею показалось, что искорки смеха, какие бывают только у плутов и хитрецов, сверкали в его глазах. Хотя, может, ему просто показалось.
- Боже мой! – закричал во все горло Леонид.
Спортсмен уже выскочил на неглубокое место и бежал по земле, высоко поднимая ноги. Вода была ему по шею, и это была не лучшая идея.
Акула все еще плыла позади.
- Их что здесь, не кормят? - пошутил Аристрах, но никто не обратил на его слова внимания.
- Что делать? – спросил Георгий.
- А что мы можем?
- Смотреть, - ответил Владимир Львович.
Позади послышались шаги.
- Там говорят на каком-то тарабарском языке, - прозвучал сквозь одышку голос Ивана Петровича. – Я… О!
Он увидел приближающуюся парочку и открыл рот от изумления.
А спортсмен между тем бежал из всех сил. Лицо его, раскрасневшее, с округлившимися глазами, выражало последнюю степень ужаса – что-то среднее между паникой и смертью от испуга.
Он изо всех сил греб руками, глубоко дышал, пытался не сбивать дыхание, хотя это было трудновато.
Когда показалась пасть акулы, разинутая и сверкающая зубами, члены клуба изволили отойти на приличное расстояние.
Иван Петрович спрятался за спину великана, Георгий все же поднял с земли какой-то камень, Алексей встал рядом с хозяином, посчитав это место наиболее безопасным, только Арнольд и Аристарх Ньютонович отсались на прежних местах, демонстрируя хладнокровие.
Когда спортсмен выскочил на берег, издав какой-то непонятный звук («Так звучит жизнь», - прокомментировал Владимр Львович), раздался выстрел.
Акула решившая преследовать свою жертву до конца, уже показалась из воды полностью, получив пулю в лоб, принялась извиваться и дрожать.
Все оглянулись.
Аристарх, сжимая в руках свою трость, притороченную к плечу, прищурено смотрел нп поверженного зверя.
Акула еще раз дернулась, раздался очередной выстрел, и хищник затих.
- Вот такие дела, друзья мои, - похлопав, улыбнулся хозяин.

Вечером, под ритмичное бренчание какого-то местного музыкального инструмента и пение загорелой темноволосой красавицы, члены клуба имели возможность полакомиться акульим мясом.
- А оно не такое уж и нежное, - высказался Георгий, откинувшись на спинку стула.
- Не скажите, - сразу же не согласился Иван Петрович, - с персиками было бы очень не дурно.
- Просто в отличие от вас, Иван Петрович, немногие из нас ели до этого акул, - насмешливо сказал Арнольд.
Алексей, лениво прислушивающийся к разговору, отправив в рот очередной кусочек мяса, задумался.
До этого года он думал, что клуб – это нечто вроде сборища старых богатеев, мечтающих о молодости и брюзжащих о том, какие раньше были времена, а также носящих специальные нелепые шапочки.
Оказалось, что есть клубы, лишающие жизни. Причем не сами, а твоими же руками.
- Или руками природы, - сказал он вслух, покосившись на море.
- Что? – спросил сидящий рядом Аристарх. – Да, природа здесь отличная…
- А воздух какой, - влился в разговор Георгий.
Причем все законно.
Он вспомнил, как сидел на мягком стуле перед столом хозяина клуба и тот, что-то вкрадчиво шепча, протянул ему перо, («Как тривиально», - подумал тогда он) с которого капнули чернила. Договор был не такой уж и длинный и на стандартном белом листке, а не на пергаменте, как он предполагал. И был вполне читаем.
Алекей внимательно изучил бумагу, прочитал два раза, но все же чувствовал себя как будто обманутым. Фраза «клуб не несет никакой ответственности» слегка удивила его.
Обрадовало, что не нужно было подписывать кровью…
- Только вы внимательно изучите договор, - хитро сказал хозяин.
- Об-бязательно, - сонно сказал Алексей и подписал.
Он так хотел спать…
- Алексей, Алексей, - его ненавязчиво потрясли за плечо.
- Что? – Он, оказывается, задремал.
- Вы уснули, друг мой, - с улыбкой ск4азал Аристарх.
Он сонно обвел взглядом стол, изрядно опустевший, и моргнул.
- Давно я? – спросил он.
- Да нет, пару минут.
- За которые все разошлись… - сипло продолжил он.
Старик развел руками.
- Ну, что поделаешь, такая молодежь.
- А вы спать не идете?
Тот вместо ответа продемонстрировал свою трубку. Безусловно, дорогое удовольствие. Дым, вившийся к небу, был слегка сизоват в вечерних сумерках.
- Моя слабость, - произнес он с усмешкой. - Люблю, знаете, подымить. – Он смачно затянулся и выпустил кольцо дыма. - Бывало, сижу вот так вечером с очередным членом клуба и дымлю… Он жалуется на жизнь свою крамольную, хнычет, поливает грязью все человечество. А я сижу и… - он выпустил очередное колечко, – курю. Да, много их было. Вот так, на вашем месте. И все рассказывали…
Он пристально посмотрел на Алексея.
Взгляд старого человека, чуть щурящегося, с морщинками в уголках глаз и полуулыбкой на лице, заставил мужчину отвести глаза. Между тем Аристарх молчал, вынуждая собеседника говорить.
- Ну, право ваше, - смилостивился он. - Смотрите, какая пальма. – Он указал на ближайшую пальму. – Я такие в детстве любил в мультфильмах смотреть и рисовать на тетрадках… А ведь никто и не знает, что вот эту пальму посадили искусственно, она выросла в джунглях, а ее сюда… Многое людям неизвестно. Особенно, их жизнь. Люди боятся жизни, сторонятся, остерегаются.
Он на секунду замолчал, чтобы затянутся.
- Они боятся всего, кроме их… - Он вытянул сухие старческие губы и выдохнул кружок дыма. - Лживого, фальшивого мира. Кроме их маленьких коробков, четыре на три, или как там… Они пьют, воюют, бросаются в работу – все, лишь бы не жить. Они любят, читают, создают картины – все это для того, чтобы не жить. А жизнь – ведь это совсем другое.
- А что такое жизнь? - спросил наконец Алексей. – По вашему монологу я так и не понял.
Тот улыбнулся.
- Как говорил товарищ Чехов: «Я не могу сказать, как жить, но могу сказать, как жить не надо…». Он вообще много путного говорил… Вот и я в свое время открыл несколько догматов для себя.
- Расскажите о них, - предложил Алексей, уже сбросивший покров сна и готовый к диалогу.
Очередная вежливая полуулыбка.
- Увы, Алексей. – Он указал на пустую трубку. – Мне пора, порой время разговора измеряется количеством бокалов… В моем случае, это табак. Но, я надеюсь, наш разговор еще продолжится.
Он встал, слегка поклонился и ушел. Его шляпа завернула за угол и исчезла.
Алексей бросил в рот кусочек ананаса и тоже пошел к себе.